Гость «Подкастового общества» — Дмитрий Бутерин, бывший IT-предприниматель.
Резкий рост спроса на эфир со стороны институциональных инвесторов — результат нескольких фундаментальных изменений. О лояльной к криптовалютам администрации Дональда Трампа, сидящих на зарплате Ethereum-разработчиках и отсутствии интереса к деньгам у Виталика Бутерина рассказал Дмитрий Бутерин.
ForkLog (FL): Знаю, что ты родился в Грозном, прожил там до 18 лет. Что ты помнишь о городе своего детства?
Дмитрий: Это был Советский Союз, где царила идея, что можно сделать так, чтобы одна какая-то мудрая государственная машина за всех все решала. И это явно не работало. Все работало через задницу. Все предприятия, медицина, образование — все работало кое-как. Но это я говорю сейчас с высоты моего жизненного опыта.
FL: Какая у тебя была мечта?
Дмитрий: Я не помню, была ли у меня мечта, но я был очень любопытным. И рано научился читать. С трех с половиной лет, кажется. У нас в доме было огромное количество книг, несколько тысяч наверное. Я все читал. Дальше родился интерес к электронике, потом к компьютерной технике, ну и появилось желание заниматься компьютерами, программированием. Хотя программистом в итоге я работал очень ограниченное количество времени.
FL: После переезда в Канаду у тебя было несколько бизнесов, последний ты продал за $15 млн и вышел на пенсию. Чем занимаешься сейчас?
Дмитрий: Мой мозг поглощен несколькими вещами. Продолжаю интересоваться криптовалютой и отслеживать плотно всю эту тему. Еще одна вещь, в которую я глубоко погружаюсь, это ИИ. Технология явно будет радикальным фактором изменения всего человечества в ближайшие годы.
FL: Деньги — важная составляющая счастливой жизни?
Дмитрий: У счастливой жизни нет составляющих. Вы можете взять человека, у которого есть все прекрасные составляющие жизни: деньги, отношения, дети. А он идет и убивает себя. Счастье — это такая вещь, которую он придумывает себе. Он пытается упрощать и считает, что счастье — это результат определенных обстоятельств. Я в это больше не верю. Счастье доступно в любых обстоятельствах, и, с другой стороны, никакие обстоятельства не могут принести и гарантировать счастье.
Деньги — очень мощная абстракция и концепция, потому что вообще в фундаментальной основе человека очень мало базовых вещей.
FL: Ты упомянул, что следишь за криптой, какие проекты мог бы сейчас выделить?
Дмитрий: Не скажу, что особо как-то интересуюсь, отслеживаю какие-то конкретные проекты. Я на более глубоком, интуитивном уровне пытаюсь смотреть, а что вообще происходит. И я до сих пор считал и считаю, что лучшая криптосистема, которую придумали, это Ethereum. В основном смотрю на нее и огромное количество разных вещей, построенных сверху. Разные L2, приложения.
FL: Сколько денег держишь в криптоактивах?
Дмитрий: 95%.
FL: Виталик придумал эфир, когда переехал в Канаду. Были ли там лучшие условия для создания криптовалюты, чем в России?
Дмитрий: Все происходит только так, как оно может происходить. И на тот момент идей криптовалют еще не существовало. Существовала концепция биткоин. И многим уже стало понятно, что это прикольная идея и, похоже, рабочая. И люди стали в самых разных странах пытаться его улучшить. Изначально идея Виталика была добавить к первой криптовалюте язык программирования, тогда это будет гораздо более мощная конструкция.
FL: Виталик не живет жизнью миллиардера, не покупает яхты, дорогие машины. Почему?
Дмитрий: Такова божья воля, что ему абсолютно наплевать на деньги. То есть он их уважает, аккуратно тратит. В Twitter недавно был тред, где Виталик написал, что когда живет в гостинице, то ему не хочется тратить $4 на то, чтобы отдать трусы в стирку. Он может взять их руками сам постирать в номере. И вместе с этим без проблем пожертвовать $100 000 на защиту Романа Шторма или $10 млн на поддержку Украины. У него совершенно иное отношение к деньгам по сравнению с другими.
FL: Как ты считаешь, что будет с Ethereum без Виталика? Является ли он некой единой точкой отказа в проекте?
Дмитрий: Я вижу, что он до сих пор является очень такой важной фигурой для экосистемы эфира. Хотя он всегда хотел избежать этой роли. Даже изначально, когда писал white paper, то думал, что он предложит умные идеи, их опубликуют в интернете, затем придут какие-то крутые люди и все реализуют. Вышло не так, жизнь его заставила заниматься этим всем очень плотно. Зачастую было непросто, потому что он искренний человек и прекрасный лидер, но его не тянет в оперативное управление. Он не смог бы управлять какой-то большой корпорацией, как Джефф Безос.
FL: Как изменения в Ethereum Foundation повлияли на возвращение интереса к эфиру?
Дмитрий: Ethereum Foundation стала гораздо лучше коммуницировать и больше фокусироваться не только на разработке корневых технологий, что супер важно и остается большим фокусом, но также и на взаимодействии с сообществом. Наконец-то Ethereum Foundation стала заниматься какого-то рода маркетингом.
FL: В последнее время мы видим большой спрос на эфир среди институционалов, хотя раньше его не было. Это изменения в Ethereum Foundation повлияли?
Дмитрий: У всего есть бесконечное количество причин. Перестановки в Ethereum Foundation только одна составляющая этого. Вторая большая часть — изменения в американской администрации. Предыдущие четыре года, при [Джо] Байдене, она была очень агрессивная, негативная и просто по-скотски относилась к криптовалютам. Не было никакой четкости, ясности. И это очень резко поменялось. Еще одна причина — развитие самого протокола, его зрелость.
FL: Что лучше: Proof-of-Stake или Proof-of-Work?
Дмитрий: Для меня это очевидно, Proof-of-Work более централизованный. Это просто чисто вопрос математики. Есть у тебя там, скажем, $1 млн или $10 млн. Если ты кладешь их в стейкинг, то плюс-минус у тебя будет там тот же $1 млн или $10 млн. Если ты занимаешь майнингом, то у тебя гораздо больше экономическая выгода. Если у тебя $10 млн, а не $1 млн, то ты будешь покупать чипы по другим ставкам, электроэнергию дешевле. Получается, что если у тебя больше денег, то ты получаешь больше доходности. И это неизбежно ведет к тому, что в майнинге, в Proof-of-Work растет централизация. С моей точки зрения, стейкинг — это гораздо более демократичная система со своими неизбежными проблемными ограничениями, с которыми, собственно, экосистема Ethereum пытается бороться.
FL: Есть мнение, что у Ethereum Foundation разработчики получают зарплату и пишут код для эфира. И если убрать эту организацию, все разбегутся, в отличие от биткоина. Видишь ли ты в этом элемент централизации?
Дмитрий: Это оба проекта с открытым кодом. В моем понимании большинство разработчиков протокола не сидят на зарплате у Ethereum Foundation. Это как раз то, за что фонд долго критиковали. Вместо этого у них есть много других механизмов. Они дают гранты, координируют какие-то вещи. Посмотри на децентрализацию с точки зрения наличия различного рода клиентов. Сколько есть разных реализаций протокола биткоина или Solana?
FL: Видишь ли ты элемент централизации в том, что резко начало появляться много публичных компаний для покупки эфира? Как будто есть невидимая рука в лице Ethereum Foundation и связанных с организацией ребят, которая щелкнула пальцами и запустила этот процесс.
Дмитрий: Мы можем придумать миллион разных объяснений, например, что коварный Виталик сидел в подвале и планировал такую стратегию. Но на самом деле это результат всего того, что мы видим в мире. Есть тысячи, сотни, миллионы людей, которые делают свои разные штуки, и в итоге иногда из всех этих действий получаются большие изменения, причем очень резко.
FL: Какие ты видишь возможности для симбиоза криптовалют и искусственного интеллекта?
Дмитрий: Одна очень очевидная вещь — это ИИ-агенты. Когда они взаимодействуют между собой, возникает вопрос, как сформировать процедуру оплаты. Для них не подойдут обычные деньги, а криптовалюты — вполне.
Подписаться на подкаст:
Apple Podcasts
Spotify
YouTube
Deezer
Яндекс.Музыка
YouTube Music
JOIN
