В том, как и зачем Южная Корея планирует получить «ИИ-автономию», разобрался ForkLog.
Южная Корея поручила нескольким крупнейшим компаниям и перспективным стартапам создать национальную основополагающую ИИ-модель с применением преимущественно отечественных технологий. Об этом пишет CNBC.
В проекте используют южнокорейские полупроводники и ПО. Таким образом Сеул стремится создать практически самодостаточную индустрию искусственного интеллекта и стать конкурентом для Китая и США, пишут журналисты.
В том, как и зачем Южная Корея планирует получить «ИИ-автономию», разобрался ForkLog.
Руководитель практики ИИ в The Futurum Group Ник Пейшенс в беседе с журналистами заявил, что подход Южной Кореи отличается от других стран и регионов.
«Страна стремится объединить свое доминирование в производстве чипов памяти с разработкой собственного искусственного интеллекта», — заявил он.
Министерство науки и информационно-коммуникационных технологий объявило, что для разработки технологии выбраны пять консорциумов. Один из них возглавляет телекоммуникационный гигант SK Telecom. В него входят игровая фирма Krafton, разработчик чипов Rebellions и другие компании.
Среди лидеров других команд есть LG и Naver.
«Мы переживаем важный период с точки зрения нашего технологического развития. Поэтому Корея на национальном уровне уделяет особое внимание возведению технического фундамента для обеспечения конкурентоспособности», — сказал руководитель офиса по базовым моделям в SK Telecom Ким Тхэюн.
Инициатива направлена на использование стратегических преимуществ некоторых южнокорейских компаний и разрабатываемых ими технологий, имеющих решающее значение для ИИ:
«Страна обладает всем ИИ-стеком — от чипов до облачных вычислений и моделей, а также имеет мощное сообщество передовых исследователей, которые активно публикуют работы и получают патенты», — отметил Пейшенс.
Несмотря на высокую автономность, консорциум все равно будет полагаться на графические процессоры американской компании Nvidia. SK Telecom обучит разрабатываемые модели на собственном суперкомпьютере Titan, состоящем из передовых видеокарт Nvidia, а также совместном с Amazon центре обработки данных.
SK Telecom планирует выпустить первую модель к концу года. Первоначально она будет ориентирована на южнокорейский рынок и получит открытый исходный код.
«Наша первая цель — создать очень сильную современную нейросеть с открытым исходным кодом, и у нас уже есть примеры таких решений, которые по производительности не уступают крупным технологическим игрокам вроде OpenAI или Anthropic», — сказал Ким.
Национальная ИИ-модель с открытым исходным кодом может принести пользу предприятиям по всей стране. Они получат доступ к новейшим технологиям без необходимости полагаться на зарубежных технологических гигантов.
«Помимо внутренних выгод, проверенная суверенная LLM обладает значительным экспортным потенциалом. Подобно тому как Корея преуспела в производстве чипов памяти, эта нейросеть может стать ценным продуктом для других стран, ищущих альтернативу американским или китайским системам, укрепляя позиции Кореи в глобальном ландшафте ИИ», — отметил Пейшенс.
В основе инициативы лежит концепция «суверенного ИИ», которая набирает обороты во многих странах.
Это идея о том, что модели и услуги, которые, по мнению правительств, имеют стратегическое значение, должны создаваться внутри страны и работать на серверах, расположенных на территории государства.
«Все крупные страны все больше беспокоятся о суверенитете искусственного интеллекта, поскольку США и Китай борются за доминирование в этой области. Учитывая растущее влияние технологии на критически важные отрасли вроде здравоохранения, финансов, обороны и государственного управления, власти не могут позволить себе уступить контроль над цифровым интеллектом иностранным организациям», — подчеркнул Пейшенс.
Другие страны используют иные подходы. Объединенные Арабские Эмираты и Саудовская Аравия при разработке искусственного интеллекта в значительной степени полагаются на американские технологии. В Европе большие надежды возлагаются на французский стартап Mistral AI, который стал ведущей компанией в регионе в области ИИ.
OpenAI поможет Великобритании превратиться в ИИ-сверхдержавуВойна — движущая сила развития новейших технологий. Искусственный интеллект не стал исключением. Южная Корея в последние годы активно интегрирует ИИ в военную сферу. Правительство рассматривает LLM как ключевой элемент для укрепления обороноспособности на фоне современных вызовов — от ядерно-ракетной угрозы КНДР до нехватки личного состава из-за демографического спада.
В национальной стратегии ИИ, принятой еще в 2019 году, отдельное внимание уделено обороне — в частности, использованию и обработке больших данных средствами искусственного интеллекта. Южнокорейская армия уже тогда создала Центр исследований и разработок ИИ, чтобы планировать внедрение технологии в системах управления, разведки, огневой мощи и т. д.
Генерал АлгоритмВ 2023 году администрация президента Юн Сок Еля запустила масштабную программу Defense Innovation 4.0 («Оборонные инновации 4.0»), ориентированную на внедрение технологий четвертой промышленной революции в оборону.
Одним из ключевых проектов инициативы стало открытие в апреле 2024 года Центра искусственного интеллекта Министерства обороны. Он создавался около года при участии экспертов Минобороны, Корейского продвинутого института науки и технологий (KAIST), университетов и частных компаний.
Центр разрабатывает технологии совместной работы пилотируемых и беспилотных систем с элементами ИИ, средства ситуационной осведомленности на поле боя и другие приложения на базе искусственного интеллекта для армии.
Важный акцент делается на так называемом on-device AI — технологиях ИИ на уровне устройств, работающих автономно без постоянного подключения к облаку. Минобороны считает, что встроенный в технику искусственный интеллект позволит обеспечить надежность и безопасность в боевых условиях, где связь с центром может отсутствовать.
Еще одна правительственная инициатива — создание единого оборонного облака и открытие военных данных для индустрии. В июле 2025 года стало известно, что правительство намерено разделить большие массивы засекреченной военной информации с частными оборонными компаниями для ускорения разработки оружия с ИИ.
Государство Южной Кореи делает значительный упор на финансирование ИИ-инициатив, включая оборонные. Президент Юн провозгласил цель вывести страну в мировые лидеры по нейросетям и объявил, что до 2027 года в развитие сферы инвестируют 9 трлн вон (~$6,94 млрд).
Дополнительно создан отдельный фонд на $1 млрд для поддержки разработчиков отечественных ИИ-микропроцессоров, важных и для военных приложений.
Расходы на исследования и разработки в оборонном бюджете планируется значительно нарастить: к 2027 году их доля должна превысить 10% от общего оборонного бюджета. Эти средства сконцентрируют на ~30 приоритетных военных технологиях по 10 направлениям, среди которых прямо названы искусственный интеллект, робототехника, квантовые вычисления, гиперзвуковые технологии и другие.
В августе 2024 правительство также приняло пятилетнюю «дорожную карту технологического суверенитета», предусматривающую вложения ~$23 млрд в 12 стратегических областей, включая ИИ.
В самой оборонной промышленности наблюдается всплеск активности, поддерживаемый госфинансированием и политикой. Крупнейшие корпорации создают партнерства и вкладывают средства в военный искусственный интеллект. Например, ведущая компания в сфере оборонной электроники Hanwha Systems в 2025 году подписала соглашения с 11 ведущими университетами и IT-компаниями для совместной разработки суверенных LLM-технологий для армии.
Цель этой инициативы — создать отечественную экосистему оборонного ИИ и снизить зависимость от зарубежного ПО и алгоритмов в чувствительных приложениях. В частности, Hanwha и партнеры разрабатывают модель ситуационной осведомленности поля боя на основе технологии, которая позволит в реальном времени обнаруживать и анализировать угрозы, а также помогать командирам принимать решения в системах ПВО.
На практике ИИ в вооруженных силах Южной Кореи уже начинает применяться в ряде направлений. В первую очередь это беспилотные и автономные системы — от воздушных дронов до наземной техники.
Еще несколько лет назад южнокорейская армия объявила о создании так называемых дронботов — боевых подразделений, оснащенных роями дронов и робототехникой, для ведения разведки и ударных операций.
После инцидента в декабре 2022 года, когда несколько северокорейских беспилотников нарушили пространство Южной Кореи, Сеул существенно повысил приоритет развития собственных дронов.
В 2023 году начало работу отдельное Командование по беспилотным операциям, использующее компактные разведывательные дроны и ударные БПЛА. При разработке тактики изучается зарубежный опыт, в том числе успешное применение турецких Bayraktar в Украине.
К настоящему времени Южная Корея наладила производство нескольких типов военных дронов с элементами ИИ. Так, стартап Nearthlab представил в 2025 году ударный XAiDEN, способный нести 60-мм минометные боеприпасы и действовать в составе роя с автономной координацией. Эта система оснащена собственным «мышлением» на базе искусственного интеллекта, позволяющим группе из 10 беспилотникам выполнять синхронную разведку, преследовать и поражать движущиеся цели без постоянного управления оператором. В рое достаточно одного ведущего аппарата с каналом связи, остальные девять следуют алгоритмам и продолжают миссию даже при глушении GPS и радиосигналов.
Если один дрон выбывает, его роль мгновенно берет на себя другой. По заявлению разработчиков, это обеспечивает близкую к 100% вероятность успеха миссии.
Помимо малых БПЛА, Южная Корея разрабатывает и более крупные автономные системы. Государственная авиастроительная корпорация Korea Aerospace Industries (KAI) в сотрудничестве с военным научно-исследовательским агентством ADD ведет проект беспилотного «ведущего» для истребителя KF-21. Предполагается, что перспективный самолет «Борамаэ» будет сопровождаться группой беспилотников. Дроны смогут первыми проникать в опасные зоны, выявлять и атаковать цели, в то время как пилотируемый самолет останется на безопасном расстоянии.
ИИ-технологии внедряются и в новейшие образцы наземной техники. Например, Hyundai Rotem совместно с DAPA прорабатывает проект основного боевого танка K3 нового поколения (на горизонте 2030-х годов), где планируется широкий спектр решений на основе ИИ. Танку приписывают автоматическую пушку калибра 130 мм с механизмом заряжания, установленную в беспилотной башне, а система управления огнем будет усилена искусственным интеллектом, который возьмет на себя автономное сопровождение и поражение целей.
ИИ также предполагается задействовать для помощи экипажу в принятии решений, управления датчиками, обзорно-прицельными приборами, навигацией и общей ситуационной осведомленности.
Не остается без внимания и сфера управления и связи. Южная Корея приступила к созданию следующего поколения интегрированной системы управления войсками, где ИИ играет центральную роль. По данным Министерства обороны, система объединит коммуникационные и информационные комплексы всех видов вооруженных сил, превратив их в единый управляемый контур управления и разведки.
ИИ все активнее применяется в кибербезопасности и разведке. Южнокорейские спецслужбы фиксируют рост опасностей с использованием нейросетей и в ответ сами внедряют технологию для анализа киберугроз и больших объемов разведданных.
Национальная разведка назначена координатором по ИИ-угрозам, а в составе правительственного аппарата безопасности создана группа для мониторинга рисков искусственного интеллекта.
Военные исследовательские организации вроде ADD также занимаются проектами, где ИИ помогает обрабатывать спутниковые снимки, прогнозировать действия противника и моделировать сценарии боевых действий. Хотя подробности таких программ засекречены, известно, что Сеул стремится использовать технологию для повышения скорости и точности принятия решений в обороне.
Также обсуждается применение генеративных моделей для обучения и имитации — создание виртуальных врагов и ситуаций для тренировок солдат, что уже частично реализовано на тренировочных полигонах с дополненной реальностью.
Роль государства в продвижении военного ИИ в Южной Корее является определяющей. Под эгидой правительства формируется сотрудничество «трех спиралей»: оборонное ведомство, высокотехнологичный частный сектор и научные учреждения.
Минобороны и другие госструктуры (DAPA, ADD) выступают заказчиками и координаторами, определяя приоритеты — будь то беспилотные системы, системы командования или кибербезопасность. Крупнейшие корпорации — Hanwha, LIG Nex1, Korea Aerospace Industries, Hyundai Rotem и другие — стали основными промышленными партнерами, вкладывая свои ресурсы и компетенции в реализацию госпрограмм.
Например, Hanwha Systems демонстрирует прототипы морских боевых систем с ИИ — на выставках компания представляла корабельные боевые информационно-управляющие системы, способные с помощью LLM быстрее идентифицировать цели и распределять угрозы.
LIG Nex1 развивает системы управления огнем и высокоточные вооружения, где внедряются алгоритмы компьютерного зрения для наведения. KAI, как отмечалось, отвечает за авионику с элементами искусственного интеллекта.
Большие телекоммуникационные и IT-компании тоже подключаются. Оператор крупнейшей облачной платформы Naver участвует в проектах военного облака и алгоритмов обработки разведданных, KT и Samsung SDS сертифицированы как поставщики облачных услуг для армии.
Академические институты — KAIST, Корейский институт передовых технологий обороны, ведущие университеты — получают государственные гранты на исследования в области военного ИИ и готовят специалистов для этой области.
Напомним, в июле правительство Индии поддержало стартап QpiAI в рамках Национальной квантовой миссии.
JOIN
